Император Пу был сильно не в духе. В стране царил разброд и шатание, люди перестали поклоняться Великой Табуретке, она стояла грустная, заброшенная, одинокая, с паутиной между покосившимися ножками. Срочно требовался новый идол. Ну, как можно управлять людьми, которые ни во что не верят?
Медвед предлагал верить в прогресс, светлое будущее и торжество разума, Ванька-воин, скромно потупясь, признался, что верит в боевые трамваи, вот чудо техники-то!
Император хмурился. Страна бурлила.
Для ясновельможного мыслительного процесса императора полезно было прогуляться по саду, где птицы, как мы помним, не поют, зато галдят благодарные придворные. Посмотрел он на их, походил кругами, поморщил лоб, а потом - как всегда! - призвал к себе Медведа, который смотрел на мир большими и грустными глазами. Но если кто думает, что императора волнуют его чувства, он глубоко ошибается.
- Я, - говорит, - подумал тут.
После этих слов, вообще говоря, полагалось падать ниц, восхищаясь способностями императора, как единственного мыслящего существа во всей стране. Медведу, впрочем, прощалось некоторое пренебрежение ритуалами. Наследник же.
- Почему бы народу не верить в меня? Все равно ж любят, а так официальным идолом стану. Всяко лучше, чем жить в духовной пустоте. Как вы на это смотрите, Дмитрий Анатольевич?
"Много бы я отдал, чтобы не смотреть на это", - подумал Медвед, но вслух ничего не ответил, лишь вздохнул тяжело.
Молчание, как известно, знак согласия.
Так и повелось с тех пор. Левая пята императора Пу заменила собой Великую Табуретку. И никто больше не смеет возражать императору, ибо если уж пятка его священна, то и смотреть на него - великое счастье.
Тем более, под дулом пистолета.
Хорошо быть императором.