Ну вот, это уже становится традицией: подводить итоги моментами, как будто – больше нечем, как будто у меня есть только память и никакого там аналитического аппарата, пустое место на этом месте звенящая пустота, как если удариться обо что-нибудь сильно-сильно головой; если бы там было что, оно бы так не звенело. Это все мелкие такие сокровища, только и пойдут, на бусинки, чтобы потом собрать из них длинные-предлинные бусики и подарить любимой девочке. У нас ведь ничего и не остается, в сущности, кроме воспоминаний; пусть, и они – безумно много.
Когда мне будет пусто, одиноко и нельзя вдохнуть, обниму коленки и вспомню как…

Все остальное ещё слишком свежо, чтобы о нем вспоминать, но уже почти что превращается в воспоминания, у меня ведь будет дневной поезд, чтобы провести черту, продумать всякое, решить и понять, чего же я наконец хочу. Такие вопросы, вообще говоря, решаются без эмоций, а я буду улыбаться и торопить поезд, предвкушать и радоваться, вспоминать и скучать, я опять буду вся – сплошная эмоция. С ножками, ручками и хвостом – настоящая Ржевская, чего уж с дурака возьмешь, кроме анализов, а у меня и этого-то не получается, от я врачей бегаю по странным траекториям. Хотя, вот если из-за несделанной флюрографии меня не допустят к экзаменационной сессии, я буду рассматривать все поступающие предложения – вдруг и из меня что путное выйдет, кроме мыслесборника чужих людей, коллективной галлюцинации, инопланетянина, который уже не вполне рыженький. Словом, научите уже меня пользоваться мозгом, и будет счастье.
Всем.