Дорогой Санта! Сегодня 30тое декабря, я сижу на полу, слушаю самоубийственные песенки, думаю о третьем эльфике справа, тонкой душевной организации, о завтра и ещё о том, что поздно тебе писать, наверное, но я все-таки напишу, потому что у меня есть только одно желание, но очень важное, вот.
Никогда не поздно
Научи меня бояться. Я, конечно, понимаю, что глупо к тебе вот с таким лезть, но я даже собак уже почти нет, что уж говорить о высоте, лифтах, террористах и маньякАх, как говорил не помню кто. Только иногда дядю Буша или дядю Путина, а ещё общего курса российской внешней политики, но кто их не. А ты научи меня бояться простых совсем вещей: друзей.
Нет, не сжимать кулачки за них, когда они на трассе в жуткую погоду, на ковре у злого начальника или сдают зачет по дисциплине, которую совсем не посещали, научи меня по-настоящему бояться, что они уйдут и никогда не вернутся, дай мне смелости рожу Сашке набить, что ли, хотя кому это теперь поможет. Да и не дотянусь я до его рожи, во мне все те же самые 160 сантиметров росту, а в нем целых два. Научи меня ценить каждый поворот головы, каждое слово, вот это самое сегодняшнее "нет, ты 2 камертона. 2 голубоглазых хитрых камертона в маленьком визгливом рыжем рояле" или "у тебя нет нервов или барабанных перепонок?" и ещё много чего такого.
Пусть меня в детский дом возьмут, а, Санта? У них та-а-акой детский дом, улыбающиеся дети, елка, мандарины и мягкие ковры, а ещё по нему ходит маленький мальчик и раздает нам конфетки, может, я теряю что-то? Такие смешные, замечательные, правильные, надо чаще с детьми общаться, а мы дураки такие, что слов нет.
Тимур смеется открыто и правильно делает, остальные прыскают в кулачок и шепчутся, кто кого, не бери мою игрушку, девочка моя маленькая, ну да, он просто очередной идиот, а для тебя - самый-самый, ох, что уж тут сделаешь.
Распеваем с Тимуром на 2 голоса :" Лучши-и-и-ий мой подарочек - это ты-ы-ы-ы!!!"
- Знаешь, Тимур, - почти изрекает Сашка, впрочем, с его лицом и невозможно говорить по-другому.- В тебе умер великий музыкант. И воняет. Очень сильно воняет, Тимур.
Впрочем, когда Сашка начинает петь, я понимаю, что действительно воняет, именно поэтому когда поет Сашка, мы все нервно курим, прикасаемся к прекрасному, так сказать.
Дедушка незнакомый, пока мы покупаем фрукты, заводит диалог с Тимуром (он вообще, располагает к диалогу, у него с этим такие же проблемы, как у меня. Понимаете, если идет по улице 15 человек рядом, то дорогу или время спросят именно у меня, карма такая) и говорит что-то вроде: «Вы на студентов ещё похоже, но дите-то, зачем с собой водите?" и тыкает пальцем в меня. Они улыбаются и дают дитю конфетку и сигаретку, а чего ему ещё надо?
А когда придумывали конкурсы для детей, вспомнилось наконец-то, что такое нормальная рабочая атмосфера. Это когда холодильник мурлыкает, Сашка улыбается, Поля светится (это явления одного порядка, да, умиротворяющий фон, так сказать), Тимур с Теней дурачатся, Алсу самозабвенно говорит глупости, а я выдыхаю дым, и в голове складывается концепция. Деталька к детальке.
Как и сама жизнь.
Санта, ты ведь почти Бог, ну святой (у тебя есть житие?), сделай так, чтобы она почаще складывалась так в будущем году.
Сейчас Новый год - не более чем помеха. Почему, скажите мне, я должна в 2 раза больше времени тратить на дорогу из пункта А в пункт Б? Почему купить любимые сигареты - такая проблема? Почему тортик дитям и тот заранее надо покупать? А чего людей так много на улице и сеть уже немножечко висит?
Наш новый год все равно будет банальными необыкновенными посиделками, разве что в 12 часов ночи мы будем стоять под елочкой с хлопушками и бенгальскими огнями, ловить по радио выступление товарища президента и хохотать, потому что Тимур непременно хочет встретить наступающий (интересно, а куда он наступает?) год на улице, так сказать, быть ближе к народу, а как ребенку отказать?
Собираю рюкзак, пусть поезд только послезавтра вечером, но когда ещё? Санта, ты все ещё читаешь? Сделай так, пожалуйста, чтобы я всегда жила столь же безумно и вопрос "а когда ещё" возникал почаще. А ещё пусть девочка моя любимая наконец-то перестанет на меня дуться, у третьего эльфика справа все будет хорошо, Сашке треснут по мозгам без меня, масикам тоже, особенно левому полумасику, а правого таки научат говорить словами, хотя знаю, в индейцев в детстве тоже играла, но умение полезное, вот честное слово, зуб даю, а то и все 28. Ну и, конечно же, Солнце, пусть его жизнь склеится, наконец, а то все никак не, какой-то калейдоскоп, все вертишь его, вертишь, но никак нет цельной картинки, чего-то не хватает, вроде и незаметно, но так Кай внешне тоже не менялся, пока был в плену у Снежной королевы, а, однако ж. Вот его самое "чуть-чуть", которого ему не хватает, пусть появится, пусть кто-нибудь дернет тот рубильник, товарищ Огурцов застрянет в лифте и все будет хорошо.
Записывай, Санта, записывай, я ещё не всех вспомнила.
Пусть мы свалимся однажды на голову З. по означенному сценарию (ха, уже минус 4, это ведь будет значить, что мы ещё такие же живые и сумасшедшие, и мы все ещё не убили друг друга), пусть моя группа немножко подружится и немножко поумнеет, ведь какие никакие, а все же люди. Никакие, ну да это не в праздник будет сказано. Пусть товарищи "студенты философского факультета" таки решат свои трудности в личной жизни, а то сил никаких уже нет на них, я вроде нанималась в паршивые овцы, в развлекательный фактор, но не в няньки и не в жилетки, пусть поезда летают, а самолеты не падают, пусть все так же сияет, искрится, кружится, пусть, что ли, все будет с нами, и плохое, и хорошее, потому что без этого никак, тем более в юности, сталь должна закаляться, музыка литься, люди улыбаться, а лодка биться о скалы.
Санта, сделай ещё так, чтобы я почаще чувствовала себя гитарным соло, дымом сигареты прекрасных людей, смехом, страничкой в книге, что читаешь ты, правильным стихотворением, смыслом чужим, тем самым чуть-чуть, которое не костяк жизни, конечно, но приятная специя, без которой, пресно, скучно и все не так. Я буду виться между снежинок, щекотать чужие реснички, становиться бабочками в животе, зажигать огоньки огон, фар, гирлянд и глаз, я буду проводником между серостью и бытием, ими и тобой, смехом взахлеб и синевой под глазами, я буду, Санта, всем и ничем одновременно, вечно между и никогда ни с кем. Ты знаешь, мне всего 18, я неизлечимый графоман и мне кажется, что это самая лучшая роль.
Засим удаляюсь пить шампанское с мамой, кофе с эльфиком, вино с Солнцем и водку с Теней и Тимуром. Не поминай лихом, Санта!